О результатах экспертизы оружия участников событий 21 сентября - 5 октября 1993 года
Согласно “Справке по уголовным делам, связанным с событиями,
происходившими в г.Москве 03 - 04 октября 1993 года”, предоставленной Комиссии
Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации по
дополнительному изучению и анализу событий, происходивших в городе Москве 21
сентября - 5 октября 1993 года, Генеральной прокуратурой Российской Федерации
(№34п-60-93 от 21.12.98 г., с. 116; на депутатский запрос №2.12-18/2174 от
08.10.98 г.), в ходе расследования уголовного дела №18/123669-93, возбужденного
по факту массовых беспорядков 03 - 04 октября 1993 года в г.Москве, “было
разыскано и изъято 926 единиц огнестрельного оружия. Данное оружие числилось
за депутатами Верховного Совета и Департаментом охраны Верховного Совета.
При проведении
судебно-баллистических экспертиз установлено,
что на момент проведения данных
экспертиз продукты выстрела имелись в стволах 122 единиц
оружия, в их числе - 64 ПМ, 12 ПСМ,
13 АПС, 3 АКС-74, 2 АКМ, 1 АКС,
16 АКСМ, 65 АКС-74у, 3 карабина КС-23.
Судебно-баллистическими
экспертизами, проведенными с
фрагментами пуль, оболочек пуль,
извлеченных из пострадавших, не было идентифицировано оружие, прошедшее
экспертизу”.
По информации
Генеральной прокуратуры Российской Федерации (письмо №34п-60-93 от 13.09.99 г.
на депутатский запрос № 2457-АИ), “изъятые карабины КС-23, согласно заключению
судебно-криминалистической экспертизы исправны, на момент производства
экспертизы установлено, что из них ранее производили выстрелы.
В ходе
следствия было установлено, что
огнестрельное оружие доставлялось в Верховный Совет из Приднестровья, однако среди обнаруженного в ходе следствия и прошедшего
судебно-криминалистическую экспертизу огнестрельного оружия, указанное найдено
не было”.
По свидетельству бывшего заместителя
начальника Главного следственного управления Генеральной прокуратуры Российской
Федерации Л.Г.Прошкина, являвшегося одним из руководителей следственной группы,
расследовавшей уголовное дело №18/123669-93, “следственной группой были
проведены экспертизы около тысячи стволов, изъятых по делу. Были также
исследованы все 123 трупа, обнаруженные непосредственно, я подчеркиваю,
непосредственно в районе боев у Белого дома и “Останкино. Следствием не
установлено, что кто-нибудь из погибших был убит из этого оружия”. В то же
время невозможно утверждать, что все погибшие были убиты оружием
“правительственных сил”, “потому, что пули, убившие или ранившие большинство
потерпевших, не были нами обнаружены. Вместе с тем отстрелять оружие воинских
подразделений, принимавших участие в событиях, в том числе и отряда “Витязь”,
нам не дали” (газета “Московский
комсомолец” от 04.10.97 г.).
По
свидетельству Л.Г.Прошкина, “благодаря средствам массовой информации уже утром
4 октября до сведения общественности была доведена и всеми воспринята как
истина версия, что первый выстрел в Останкино был сделан сторонниками
Верховного Совета из гранатомета РПГ-7 В-1 тандемной гранатой кумулятивного
действия ПГ-7 ВР и именно от этого выстрела в результате осколочного ранения
погиб рядовой Ситников. Утверждению в общем мнении этой версии способствовало
заключение экспертизы, проведенной в Центральной судебно-медицинской
лаборатории Министерства обороны РФ. В нем говорилось, что все телесные
повреждения у Ситникова могли быть причинены одним выстрелом большой мощности,
не исключено, что из гранатомета.
Ни
в исследовательской части заключения, ни в своих выводах эксперт не объяснил,
почему в качестве оружия назвал гранатомет. Однако он не назвал, даже
предположительно, системы гранатомета и использованной гранаты, которых имеется
множество, разных по мощности и назначению.
Ничем не мотивированные выводы
эксперта вызвали у нас подозрения. Тем более что при экспертизе не были учтены
результаты осмотра места происшествия, не исследовались одежда Ситникова и
средства индивидуальной защиты бойцп спецназа МВД.
Эксперт
был допрошен и пояснил, что из средств массовой информации знал о гибели
Ситникова от выстрела из гранатомета со стороны нападавших. По объективной
картине ранений и, в частности, по диаметру раневого канала он определил
боеприпас, который мог быть гранатой от подствольного гранатомета. Гранатомет
РПГ-7 он даже не имел в виду.
Вместе
с тем у сторонников Верховного Совета, находившихся в тот момент в Останкино,
не было ни одного “подствольника”.
В
связи с сомнениями в результатах первичной экспертизы была назначена повторная
комиссионная комплексная медико-криминалистическая экспертиза, к проведению
которой наряду с судебно-медицинскими экспертами привлечены специалисты
взрывотехники, баллисты, разработчики и пользователи гранатометов и средств
индивидуальной защиты – бронежилетов.
Эксперты
ознакомились с материалами уголовного дела, с видео- и фотоматериалами,
побывали на месте происшествия. Тщательному исследованию были подвергнуты
одежда погибшего и его бронежилет, собранный по частям из различных музеев. На
полигоне внутренних войск был произведен следственный эксперимент с отстрелом
из гранатомета РПГ-7 В-1 гранаты ПГ-7 ВР с имитацией условий места
происшествия.
Результаты
следственного эксперимента показали, что тандемная граната кумулятивного
действия ПГ-7 ВР обладает огромной проникающей (прожигающей) мощностью и при
“работе” внутри здания должна была оставить серьезные повреждения. Это же
подтвердил ведущий специалист по гранатометам Главного ракетно-артиллерийского
управления Генштаба Вооруженных Сил РФ, который после изучения материалов дела,
просмотра большого количества видео- и фотоматериалов, осмотра места
происшествия категорически заявил, что граната ПГ-7 ВР в помещении, где погиб
Ситников, не срабатывала.
Повторная
экспертиза опровергла выводы первичной. В заключении указано, что Ситников в
момент гибели находился в положении лежа за бетонным парапетом. Таким образом,
прямое попадание в него при выстреле со стороны нападавших исключалось.
Телесные повреждения, полученные им, являются следствием разрыва в
непосредственной близости от него неустановленного устройства (взрывной
травмой). Эксперты категорически отвергли возможность ранения Ситникова
выстрелом из гранатомета РПГ-7 либо из подствольного гранатомета. Они доказали,
что на месте его гибели взрыва боевой части гранаты ПГ-7 ВР не было.
С
учетом результатов экспертизы и иных доказательств, собранных по делу, мы
сделали вывод, что Ситников погиб не от выстрела из гранатомета со стороны
стоявших перед входом в АСК-3 сторонников Верховного Совета, журналистов и
зевак, а в результате взрыва какого-то устройства, находившегося внутри здания,
то есть у оборонявшихся. Таким образом, была опровергнута версия руководителей
“обороны” телецентра, что открытие огня на поражение явилось ответной мерой на
выстрел из гранатомета и убийство военнослужащего внутренних войск” (газета “Совершенно секретно”, № 9 за 1998
г., с. 7). Что касается гранаты, то “скорее всего она просто выпала или при
выстреле ушла в землю, не разорвавшись” (газета
“Московский комсомолец” от 04.10.97 г.).
По
опубликованной информации газеты “Известия” (№60 от 30.03.96 г., с. 5),
ссылающейся на материалы уголовного дела №18/123669-93, указанный гранатомет
был привезен из Останкино в Дом Советов Российской Федерации и после штурма 4
октября 1993 года изъят без соблюдения необходимых правил изъят сотрудниками
Главного управления охраны РФ, так что следственная группа получила его лишь 12
января 1994 года. В результате “следствием не установлено, был ли исправен гранатомет...
Экспертиза по нему своевременно проведена не была. Более того, работники ГУО РФ
даже не оформили надлежащим образом его изъятие в Доме Советов” (цитата из
неназванного документа Генеральной прокуратуры Российской Федерации в указанной
публикации “Известий”).
Приглашаем обсудить этот материал на форуме друзей нашего портала: ""
